Капитан Сорвиголова - Страница 8

Ему хотелось пополнить свой отряд до дюжины, но по прибытии в мозамбикский порт Лоренсу-Маркиш результат превзошел все ожидания Жана Грандье.

Как человек, привыкший полагаться лишь на себя, он вез с собой на сто тысяч франков оружия, боеприпасов, одежды, обуви, снаряжения и упряжи. Он знал, что всему этому на войне нет цены, но его тревожил вопрос о том, как отнесутся власти этой португальской колонии к выгрузке столь подозрительного багажа. Однако на этот счет у него уже имелся некоторый опыт. Поэтому, едва корабль пришвартовался, Жан преспокойно отправился прямиком домой к начальнику местной таможни.

Португальское правительство скверно оплачивало труд своих служащих. Жалованье поступало редко, а зачастую вовсе не поступало. Чиновникам приходилось выкручиваться самим, и они делали это так ловко, что довольно быстро наживали целые состояния.

Жан Грандье, который все это знал, побеседовал с таможенником всего несколько минут и моментально получил разрешение на выгрузку своей поклажи, в которой, по его словам, не было ничего, кроме «сельскохозяйственных орудий». Правда, обошлось это ему в целых тридцать пять тысяч франков, из которых лишь пять тысяч достались португальскому правительству. «Орудия» были немедленно отправлены по железной дороге в Преторию – столицу Трансвааля.

Неистощимое великодушие и живость характера Жана производили сильное впечатление на всех, кто сталкивался с ним. Его уверенность в себе, сдержанность, чувство собственного достоинства – все выдавало в нем лидера.

И в конце концов в отряд вошли пятнадцать парней, мечтавших о подвигах. Они были представителями разных национальностей, но прекрасно уживались друг с другом, словно члены одной семьи.

На следующий день поезд мчал их в Преторию, а по прибытии Жан Грандье отправился к президенту Крюгеру и был немедленно принят вместе со всеми своими товарищами.

В Трансваале не существовало ни приемных, ни адъютантов, ни секретарей – каждый мог свободно попасть к этому выдающемуся человеку, чья энергия воплощала волю народа, сражавшегося за независимость.

Волонтеров ввели в просторный зал, где у заваленного бумагами стола сидел президент, чье лицо с недавних пор стало известно всему миру. Выразительное, с крупными чертами и массивным подбородком, оно было обрамлено густой бородой, а слегка прищуренные глаза, казалось, пронизывали собеседника насквозь. Вся внушительная фигура Пауля Крюгера была полна скрытой силы, а в его неторопливых движениях сквозила непреклонная воля.

Да, этот человек производил величественное впечатление, и этому не мешали нескладно скроенная одежда, старая трубка в углу рта и вышедший из моды шелковый цилиндр, без которого он нигде не появлялся.

Президент неторопливо обернулся к Жану Грандье, легким кивком ответил на его приветствие и спросил через переводчика:

– Кто вы и что вам угодно?

– Француз, желающий драться с врагами вашей страны, – последовал краткий ответ.

– А эти молодые люди?

– Завербованные мною добровольцы. Их обмундирование, вооружение и содержание я беру на свой счет.

– Вы настолько богаты?

– Да. Больше того – я рассчитываю собрать до сотни волонтеров, сформировать из них роту разведчиков и предоставить ее в ваше распоряжение.

– Кто же будет командовать ими?

– Я. Под началом одного из ваших генералов.

– Но ведь все они – сущие молокососы.

– Молокососы? Неплохое название: отряд Молокососов. Уверяю вас – вы еще не раз его услышите!

– Сколько же вам лет?

– Шестнадцать.

– Гм… не так уж много.

– В шестнадцать, если не ошибаюсь, вы подстрелили вашего первого льва?

– Верно! – усмехнулся Крюгер.

– И разве не в юности человек полон беззаветной преданности, жажды самопожертвования и презрения к смерти!

– Неплохо сказано, мой мальчик! Ну что ж – превратите ваших Молокососов в настоящих солдат. Бог свидетель – я верю вам.

– Благодарю, господин президент!

Старик поднялся во весь рост и пожал капитану Молокососов руку:

– Уверен, что этот маленький француз способен на большие дела.

Дядюшка Пауль оказался неплохим пророком.

Уже на следующий день пятнадцать Молокососов шагали по улицам Претории в полном боевом снаряжении, с винтовками Маузера за плечами, патронташами на поясных ремнях и в широкополых фетровых шляпах. А еще через пятнадцать часов у них были пони, на которых Молокососы гарцевали живописной кавалькадой.

Юный капитан не собирался играть в игрушки: он отлично знал, что нет лучшей рекламы для привлечения волонтеров, чем появление на улицах маленького, но отлично вооруженного отряда.

И действительно – добровольцы стекались к нему со всех сторон. Не прошло и недели, как Жан Грандье завербовал сотню Молокососов, причем самому младшему из них было четырнадцать, а старшему – семнадцать лет. А поскольку все это пестрое воинство изъяснялось на невообразимой смеси языков, пришлось искать переводчика, который знал бы одновременно английский, французский, голландский и португальский.

И он нашелся – это был тридцатилетний бородатый бур, которого мальчишки прозвали Папашей. А на седьмой день эскадрон Молокососов парадным маршем прошел перед резиденцией президента. Дядюшка Пауль приветствовал юных храбрецов с растроганной улыбкой.

Глава 4

Как раз в ту пору боевые действия разворачивались под осажденным бурами Ледисмитом – в городе держал оборону сильный британский гарнизон. Кольцо окружения почти сомкнулось. Сюда-то, в распоряжение генерала Вильжуэна, и был доставлен по железной дороге интернациональный эскадрон Жана Грандье.